След на Луне: американский бильярд на Филиппинах
Филиппины — страна двух тысяч островов. На «убитом» столе — одном на весь островок, с замызганным дырявым сукном, с щербатыми пластмассовыми шариками и мертвыми бортами — на столе, которому лет 15 как минимум, можно найти автографы Эфрена Рейса, Сантоса Самбахона и Хосе Парики. Так, запросто — все три вон на том борту, рядом с отложенным на время удара «бычком». Сейчас тут самозабвенно рубятся местные рыбаки и колхозники — а других-то на острове и нету. Ни людей, ни развлечений. Солнце-воздух-и-вода — это для туристов. А кроме — только бильярд.
Филиппины — необычная страна. И для Азии, и для мира бильярда. Как пул стал самым популярным видом спорта, превратившим страну колхозников и рыбаков в страну колхозников, рыбаков и сильнейших в мире пулистов? Удивляется Америка, где бильярд пестовали полтора века, превратив увлечение в индустрию. Удивляется пресыщенный Тайвань, где любимая «Девятка» — редкий шанс испытать удачу, так как азартные игры запрещены. Удивляется спокойная Европа, для которой бильярд — прежде всего организация, и «Кайзер» Ральф Суке — предельное воплощение концепции...
На Филиппинах бильярд — не лихорадка последних лет и не госполитика, как на соседнем Тайване, присылающем 40 человек на квалификацию к чемпионату мира на бюджетные деньги, а народное увлечение, если уже не часть бытовой культуры. И это раз за разом удивляет — аж с 1975 года, когда американцы смотрели на игру некоего филиппинца Цезаря Моралеса, который вынес всех подряд местных авторитетов и оказался на поверку легендарным Эфреном Рейсом, впервые приехавшим в Штаты... В лицо-то тогда его еще не знали. Штрих к пейзажу из года 2007: на представительный турнир Negros Oriental, который прошел вскоре после чемпионата мира и куда перекочевали лучшие игроки мирового первенства, местные порой съезжались на лодках. Не у всех есть деньги на авиабилеты — и вот с острова на остров на пароходике... Соперник по квалификации нашего Антона Преснякова и вовсе не доплыл — в буквальном смысле слова, тупо опоздал...
Эфрен Рейес
Итак, о Филиппинах как о бильярдной стране мир узнал в середине 70-х. Компактный старичок Хозе Парика указывает, что это он первым приехал открывать Америку — в 1973 году, и его очень обижает, что Эфрена на родине считают первопроходцем. Однако, если верить Роберту Бирну, Эфрен таки выиграл турнир раньше Парики. Да и образ вечно улыбающегося светлого «Волшебника», автора ударов, о которых потом слагают легенды, явно больше нравится публике, чем небыстрый, расчетливый и прагматичный Парика. Прозвище и образ кудесника к Рейсу прилепились после контровой партии финала против Эрла Стриклэнда. Сам себе поставив удушающую маску, Эфрен невероятным зигзагом от двух бортов забил шар и сложил партию. Ему аплодировали стоя.
Для филиппинцев 53-летний Рейс — икона, и чудодейственная сила ея признана во всем мире. Думаю, процентов у 70 участников чемпионата мира в профиле «любимым игроком» указан именно он. По совокупности заслуг многие считают его сильнейшим из ныне живущих, а нередко — и самым сильным в истории спорта вообще. Талант Рейса многогранен: в его активе титулы и по «балклайну» — разновидности карамболя, и по «Одной лузе» — сложнейшей в тактическом плане чисто американской заморочке. На досуге он не прочь и в шахматы сразиться. Всегда готов попробовать новое: с Евгением Сталевым играл в скрэтч-пул — надо свояков от битка забивать, объяснил Женя. Тут Эфрен вынужден был просить форы у признанного гения русского бильярда — редчайший случай.
Когда Рейс начинал, к нему прилепилось прозвище «бата» — юнец, чтобы отличать от Рейса-старшего, тоже баловавшегося с цветными шариками. Фамилия эта на Филиппинах что-то вроде нашего «Иванова». Сейчас Рейс — волшебник и кудесник, а юнец теперь — Джефф «бата» де Луна, поверженный нашим Константином Степановым в 1/16 финала чемпионата мира.
Анджелес-сити, середина прошлого века. Здесь «юнец» стал «волшебником». Родной городок Эфрена Рейса и во времена его молодости не был заштатной деревенькой. Единственная в регионе страна, избежавшая колониального статуса — хитрющий Таиланд. А Филиппины, испанская колония с 16-го века, в 1935 году добиваются независимости под надзором США — вводится патронат. Вон, американская база ВВС Clark по соседству — там за забором американский образ жизни, американские деньги и — да! — столы для американского бильярда. Первое американское поселение появилось здесь в 1903 — через пять лет после того, как Штаты купили Филиппины у испанцев за 20 млн долларов. С тех пор много изменилось — но оно просуществовало до 1991 года. А в свободное от насаждения демократии время почему бы нам, парни, не раскатать пару партий в «Восьмерочку»... На военных базах в разных странах регулярно проходили бильярдные турниры — видимо, благодатная почва. И, кстати, немец Торстен Хоманн, чемпион 2003 года, свои невероятные 404 очка в «Стрейт» собрал на военной службе... Да и среди советских офицеров бильярд тоже был «оружием выбора».
Во многом этот период патроната определил облик современных Филиппин, где универсальным языком общения на фоне сотни местных диалектов стал английский, где толстяков много больше, чем в других странах Азии, где местные доброжелательны и предельно вежливы к приезжим. «Лысый ураган» Пресняков, шокированный возвращением в суровое московское метро, рассказывал, что для «обслуги» на местных островах не существует иного обращения к приезжим, кроме «good morning, sir» или «good evening, sir».
Антон Пресняков и его филиппинский кореш, «теневик» Роберто Ди
А для развития бильярда американское присутствие стало не просто катализатором — бомбой. Похожий эффект можно наблюдать в европейской цитадели бильярда — Германии, взрастившей трех чемпионов мира. Там американские военные появились после Второй мировой, а база близ поселка Шпангдалем есть и сейчас. Правда, в Европе развлечений больше, да и не до бильярда после войны — потому, видимо, и эффект был не тот. А вот на Филиппинах это стало страстью.
Для филиппинских фанатов «Восьмерка» показалась простовата, популярность набрала сложнейшая и захватывающая «Ротация» — стоит только почитать, как о ней с горящими глазами Pro-редакции рассказывал Константин Степанов...
Американский бильярдист Дейв Гамильтон, служивший на базе Кларк в 70-х, рассказал обозревателю Теду Лернеру, что в начале 70-х самым популярным развлечением в Анджелес-сити был дартс. Город — Лас-Вегас в миниатюре — жил за счет американской базы, на которой был с десяток бильярдных столов, так что стали они появляться и в городских барах. В 1978, говорит Гамильтон, случился бум: мишени для дартс сменили сотни столов, в начале 80-х несколько пуловских лиг уже собирали на турниры более 1500 участников!
И понеслась. Константин Степанов вспоминает о своей поездке на острова в прошлом году: «Местные в принципе не обращают внимания на какие-то вещи, которые у нас принято считать важными. Все люди там простые, очень дружелюбные, хотя и ограниченные. В головах — ничего, кроме пула. Для них важен только процесс игры. Они могут играть на любых столах, любыми киями, в любом состоянии... Все — очень тактичные, никогда не раздражаются, не «исполняют», не выходят из себя. И все — не только Эфрен — улыбаются после промахов. Выглядит иногда глупо, и непонятно, что они на самом деле думают, но играть с ними очень приятно».
Повальное увлечение пулом даже парадоксальным образом вредило развитию: нужно чудо, чтобы из сотни играющих на уровне лидеров Евротура пробиться за рубеж. Хороших пулистов — пруд пруди, маловато, чтобы привлечь спонсоров... А скопить на авиабилет и поездку в стране, где предельная ставка для игроков высшего класса — 100 долларов за длинный сет побед до 11-13 — крайне сложно. Нужно либо быть гением масштаба Рейса или Бустаманте, либо вдруг стать чемпионом мира, как Ронни Алькано в прошлом году.
В нынешнем я тоже болел за простого филиппинского парня — Роберто Гомеса, на счету которого лишь хорошие результаты в региональных турнирах. Он стал главным открытием мирового первенства. По ходу турнира показывал безупречную атакующую игру, не дав ни малейших шансов ни одному из своих соперников. Однако «сдулся» в последний момент. Сказался недостаток практики турниров высшего уровня, прессинг трибун — и в финале против Дэрила Пича филиппинец перенервничал. Вдвойне обидно потому, что для Пича этот титул принципиально ничего в жизни не меняет — как был обычный сильный европейский пулист, так и остался. Если бы не феерический матч с Франциско Бустаманте, я бы прямо говорил, что британец недостоин звания. Однако победа над находящимся на пике формы и предельно мотивированным Франциско, для которого титул чемпиона мира — недосягаемая пока мечта, — все расставляет по местам.
Дэрил Пич — чемпион мира 2007 года
Принято считать, что проигравших в финале забывают, но я надеюсь, что и второго места Гомесу хватит, чтобы пробиться. Благо в последнее время пул в стране получил не только спонсорскую поддержку, но и административную. Иен Макабента, глава местной бильярдной федерации, делает даже больше, чем можно ожидать от чиновника-энтузиаста. Он задает вектор развития, хотя его труды, видимо, подобны айсбергу — не охватишь всего. Но даже видимой части хватает, чтобы аплодировать. Когда Алекс Пагулаян спарывает с рубашки флаг Канады и с гордостью заявляет, что вновь может выступать за родную страну. Когда помимо Puyat Sports (главу компании Аристео Пуйята называют «крестным отцом» филиппинского пула) у бильярдистов появляются еще две мощнейших «конюшни», собирающие под свои знамена прозябающих игроков мирового уровня, — Negros и Raya Sports. Когда на каждом чемпионате мира появляется новая филиппинская звезда, а то и не одна, как это было с Ронни Алькано, Марлоном Манало, Ли-Ван Кортезой. Когда чемпиона мира Алькано принимает у себя президент Глория Аройо... Тогда понимаешь — лед тронулся.
Американцы — это не только фаст-фуд и кока-кола. На Филиппины их патронат оказал то же глобальное воздействие, как Лунная программа — на умы всего человечества. Теперь настала очередь местных вспахать на благо престижа страны — бедной, увлекающейся, солнечной, теплой. Чтобы мир узнал ее. Пока выходит неплохо: в следующем году World Pool Championship в третий раз подряд пройдет на филиппинских островах. Правда, уже не в столице Маниле, а на юге, в Себу. И я буду очень ждать появления очередного «Роберто Гомеса» — не из журналистской любви к сенсациям, а чтобы еще один филиппинец пробился. Им ведь иначе реально сложно.
«Филиппинцы не могут проиграть принципиально. У них просто нет на это денег», — говорит Константин Степанов.
Благодарности за помощь, за идеи и штрихи: Антону Преснякову, Владимиру Завьялову, Михаилу Каблукову, Теду Лернеру (Ted Lerner).